Никто и подумать не мог, что к нам придет война. Да еще от кого – от русских? Не важно, где они живут – у нас в Донбассе или в России. Просто мы всегда так дружили, что не было никакой разницы – русский ты, украинец, белорус или армянин. У нас в Донбассе намешано столько всяких национальностей, что и не разберешь. А теперь…
Когда у нас в Горловке исполкомовцы ушли из исполкома, а потом толпа перед камерами дружно делала вид, что штурмует здание, мы думали, что все это какая-то показуха, политическая возня. Погалдят и разойдутся. Но исполкомовцев назад не впустили, мэра, когда он пытался вернуться, вытолкали в шею и надавали ему пинков. На площадях появились люди с автоматами. Было видно, что это уже не митинги.

Потом стали вырывать с корнем и грабить банкоматы ПриватБанка. Дальше – больше. Из автосалонов угоняли все крутые машины, на дорогах появились баррикады из покрышек. Анархия! Ни милиции, ни власти, ни коммунальников… Никого! И понять толком ничего нельзя.

Уезжать из города мы не собирались. Куда ехать? У нас дом, работа, трое детей, пожилые родители…

Теща к тому времени уже была парализована. Как можно сорваться, все бросить и уехать? Но весна была такой, что страх оказаться беженцем без крыши над головой вытеснялся страхом от того, что и у себя дома, в Горловке, ты в любой момент можешь остаться без кола и без двора да еще и с детьми попадешь под бомбежку. Пока изредка стреляли автоматы, мы еще держались. Но когда по нашей улице пошли танки, я понял – ничего хорошего здесь уже не будет. Наш дом, который стоит вдоль трассы из Горловки в Енакиево, при первом же бое танки разнесут в щепки. Зачем детям все это видеть? Зачем детям сидеть под пулями и снарядами?

Одним словом, мы собрали кое-какие вещи, детей, тестя с тещей и уехали туда, не знаю куда. Под Кривым Рогом родственники предложили нам домик, который они давно оставили. Дом оказался нежилым: крыша протекла, потолок провалился, окна исчезли… Что дальше? Друзья (тоже беженцы) позвали в село Никольское Кировоградской области. Здесь разрешили поселиться в доме, который продается, но пока покупателя нет, можно пожить, осмотреться.

Так и живем. В райцентре, в Светловодске, я устроился на работу. Жена с детьми дома, потому что в селе нет детского сада. С ней и тесть с парализованной тещей. Моей зарплаты – 2600 гривен – на еду нам хватает. Село нравится. Сельская школа старшим детям тоже понравилась, здесь у них много новых друзей. Но жить в деревне без хозяйства и огорода просто нереально. Нужен свой кусок земли, свой домик.

Мы нашли такой в Никольском. Дом небольшой, но в нем есть вода и газ. Хороший огород. Хозяин уступает нам этот дом всего за 25 тысяч гривен. Только вот… в этой ситуации нам денег не накопить и за год. Кроме продуктов, есть еще нужды детей, покупаем лекарства их парализованной бабушке. Не хочется думать, что придет весна, а нам негде посадить картошку.

Поверьте, мы не боимся тяжелой работы. Я и сарай поставлю, цыплят возьмем, кабанчика, гусей… Но… на чужом дворе это не сделаешь. Здесь все зависит от воли хозяина, которому для продажи дома нужен чистый двор, никакой стройки и никаких плохих запахов. А нам… Нам нужно просто выжить. Кормиться от земли и хозяйства, поднимать детей, беречь, насколько сможем, наших стариков. Так вышло, что все, что мы нажили, отняла война. Я и хотел бы свой дом из Горловки перенести, но даже не знаю, сохранился ли он.

Помогите нам. Подтолкните из беды и нищеты хотя бы самую малость. Мы работящие. Мы зацепимся, на ноги станем. Верим, что Господь не оставит, что все будет хорошо.

Сергей РАТИЕВ, село Никольское, Кировоградская область

От пресс-службы Ассоциации «Еммануил» мы хотим добавить, что семья Ратиевых – христиане. Одна из их девочек – удочеренная сирота. И несколько лет назад, когда они брали девочку из детского дома, и сейчас Сергей и Вита верят, что вырастят своих детей добрыми, счастливыми, трудолюбивыми и богатыми на всякое доброе дело людьми. Пусть так и будет!