Война убивает. Не всегда пулей или осколком. Чаще – бедою. Иногда долго. Меня она убивает уже третий год. Я думала, что… давно уже на том свете.

Первым она убила наш дом. 11 июля 2014 года. Мы с мужем вернулись с работы, сели поужинать. И тут… Страшный грохот. Дом задрожал. Вылетели и посыпались по полу стекла окон. Что-то падало со стола и с полок. Муж крикнул мне: «На пол!» — и накрыл меня своим телом.

Мы еще долго не верили, что дом наш умер. Только закончили ремонт, купили новую мебель. Еще помнится запах краски и обойного клея. А теперь… Ни газа, ни света… Ни воды… На полах пыль, грязь, стекло, куски штукатурки… Крышу посекло осколками, и она уже не хранит от дождя… А главное — нет времени и смысла что-то исправить: обстрелы, обстрелы, обстрелы… Дом соседа уже без крыши. Только каменные стены вокруг пепелища. Еще и мародеры. Пока мы всей улицей прячемся в подвале магазина, они лезут в окна домов, берут, что могут унести, разрисовывают стены. Как стервятники на теле убитых зверей.

Вторым погиб наш бизнес. На перекрестке между Марьинкой и Красногоровкой у нас с мужем был магазинчик. Киоск. Торговали. Но война… Она все с ног ставит на голову. Кто-то выломал дверь… Кто-то ночью увидел, что открыто… Кто-то подумал, что киоск брошен… Не знаю, как все было, но унесли все – продукты, одежду, бытовую технику… Мы с мужем успели вывезти только холодильник.

Ни дома… Ни работы… Ни тепла… Ни еды… Кто бы мог подумать, что это так – семечки. Начало. Кто бы мог подумать, что это не закончится ни через год, ни через два… Кто бы мог подумать, что самое страшное еще только подкрадывается.

Когда мужа с инсультом увезли в Курахово в реанимацию, я плакала под дверью его палаты и шептала: «Не оставляй меня… Не брось посреди этого кошмара… Я не смогу… Выздоравливай… Поднимайся… Или я умру вместе с тобою...» Я выносила из дому все, продавала за копейки, лишь бы только хватило денег на лекарства.

Знаете, война хохочет, когда слышит и видит такое. Эта уродливая тварь счастлива, когда пьет человеческие слезы. Теперь точно это знаю, потому что… когда хоронили моего Виталика, меня тоже будто присыпало могильною землей.

Что потом? Какая разница? На том свете я просто сидела на сыром диване в летней кухне. В двух метрах от нашего умершего дома. Мама подкладывала в печку дрова, кипятила чай…  Что-то мне говорила… Что-то мы делали… Стеклили выбитые окна дома. Для кого? Зачем? Для новых снарядов? Кто здесь будет жить?

Потом зашла Галина Кучер. Рассказала об акции «Папа – Украине»…

Я не могу писать… Больше плачу, чем пишу. Но раз уж начала…

Вчера я спала в нашем доме. Вымыла в одной комнате полы и мебель. Вычистила диван. Постелила чистую постель. Легла не в штанах и куртке, а в обычной ночной сорочке. Всю ночь держалась рукой за теплую трубу отопления и не верила, что это правда. В соседних комнатах, там еще смерть – грязь, пыль, мусор… А здесь… Неужели..? Ничего ведь не изменилось! Пришла какая-то женщина… От какого-то Папы… Обняла. Сказала: «Живи, Иринка… Живи!» Они привезли и врезали котел… Привезли дрова… Нарубили… Запустили в доме отопление…

Виталик? Ты слышишь меня? Война – она не самая сильная… Наш дом воскрес! В нем уже тепло. Я все вымою, вычищу… Может, не будет так хорошо, как было, когда мы с тобой его только отремонтировали. Но мы будем жить… В нашем ожившем доме.

Ирина Караберова, г.Марьинка

Геннадий НОВИКОВ, пресс-служба Ассоциации «Еммануил»

Друзья, если вы хотите вместе с нами помогать тем, кто в беде и в нужде, можете перечислить финансовую поддержку через наш сайт или сообщите нам о своем желании стать партнером по телефону 0-800-50-77-50.