Как все девчонки, она думала, что жизнь дана для счастья. Будет день, когда она проснется и увидит на столе… розы. Поднимется с постели, чтобы взять в руки цветы, и увидит на том же столе россыпь шоколадных конфет и мягкие шары белого зефира… В одной руке шоколад, в другой – зефир… Маленькими кусочками она откусывает то и другое…

Так будет! А пока… Это даже не жизнь. Это какая-то ошибка, несуразица. На постоянном срыве мать. Вечно чем-то недовольная бабушка. Их громкие злые скандалы… Неизвестно в каком направлении растворившийся отец… Безденежье… Ведро с водой, в котором они бьются, как пойманные, медленно умирающие рыбы…

У подружек, у Лены и Вики, совсем не так. Да, они чудные какие-то, говорят о Боге, ходят в церковь, но… если не обращать на это внимания, то… так хорошо у них дома. Как хочется снова и снова остаться у них ночевать. Ужинают всей семьей, смеются, никто ни на кого не злится… Как у них это получается?

Татьяна тогда еще не знала, что вместе с подругами однажды пойдет в церковь, прилепится сердцем к Иисусу. Мать с бабушкой будут проклинать ее за это, избивать. Не от радости, а от безысходности придется еще не раз ночевать у Лены и Вики, пряча слезы в подушку. Месяцы тяжелого урока, когда понимаешь, что… надо жить. Сквозь огорчение, сквозь слезы, сквозь тяжелейшую досаду от того, что от тебя отвернулись самые близкие люди.

Таня уехала из Горловки. В Донецк. Устроилась на работу, сняла комнату. Встретила в церкви хорошего парня, служителя. Расписались. Вот она – жизнь! Один за другим родились двое сыновей. Нелегко, конечно, но что такое трудности, если в сердце любовь. Верилось, что так будет всегда…

Не знаю, что случилось, но из-за какой-то конфликтной ситуации танин муж оставил служение. Старался не подавать виду, держался, продолжал бывать в церкви, но… вся эта штукатурка скоро осыпалась. Муж ушел в глубокую депрессию. Не на месяц, не на два… Понадобилось без малого пять лет, чтобы его сердце чуточку отогрелось, вырвалось из тисков огорчения. Уходил на работу, будто бежал из семьи. Никого не хотел видеть и слышать. Хуже, чем скандалы… Хуже, чем драка… Сколько молитв было положено… Сколько слез выплакано. Что с этим поделаешь? Разводиться? Бежать, куда глаза глядят? Татьяна понимала – надо… жить. Сквозь отчаяние… Сквозь холодную семейную постель… Сквозь рассыпающуюся по крохам любовь…

Время лечит. Тепло вернулось в их семью. Купили небольшой домик в Горловке. Зато есть свой сад, огород. Друг за дружкой родились еще два сына. Будут еще розы. Будет и зефир. Таня не сомневалась, что жизнь – она все-таки для счастья.
Инсульт разбил мужа неожиданно. Парализовало правую сторону тела. Денег на лечение не было. Молодой и сильный мужчина умер. Татьяна с детьми стояла у его могилы и не верила, что она – молодая вдова с четырьмя детьми на руках. Пусть уже не у нее, но неужели и у ее детей… не будет шоколадных конфет? Неужели они снова… брошенные в ведро медленно умирающие рыбы?
Война будто решила убить последнюю надежду. Дом разворотило снарядами. Татьяна с детьми бежала из Горловки в чем была. Теперь уже не просто вдова… Не просто многодетная… Нищая! Бездомная! Хоть на паперть иди. Хоть от дома к дому милостыню проси. Не о счастье мысли… Выжить бы… Детей бы сохранить… Младшему Давиду всего полтора года. Надо жить!

В Димитрове беженцев приняли христиане. Скоро сказали: «Нет… Не прокормим. Вас слишком много. Идите дальше».
Татьяна с детьми попыталась зацепиться в Першотравенске: там церковь большая, сильная. Но и здесь долго не держали. Предложили перебраться в Бердянск, в профилакторий «Факел». Там обещали кормить беженцев по государственной программе. Несколько месяцев кормили.

Потом сказали – денег нет, выселяйтесь. А куда выселяться – на улице декабрь? Никто жалоб слушать не стал. Вещи беженцев из комнат вынесли на улицу и профилакторий закрыли.
Татьяна сняла в Бердянске старый домик. Прогнивший пол, куски обвалившейся с потолка штукатурки. Пособие, что государство дает на детей, уходило в уплату за жилье. А продукты… Продукты Таня зарабатывала, вымывая в православном храме полы. Картошку давали, крупы…

Когда Ольга Бузницкая из Ассоциации милосердия «Еммануил» позвонила Татьяне Макухиной, в ответ услышала:
«Ничего не хотим. Мы за этот беженский год так намучились, что нам нужно только свое жилье. Не временное! Любой домик… В любом селе… Мы на все согласны…»
Я видел дом на Хмельнитчине, который еммануиловцы купили для Макухиных. Четыре комнаты, кухня, водяная система отопления. Во дворе летняя кухня, добротный сарай. Пробили скважину, завели питьевую воду в дом. Туалет и ванную комнату обложили кафелем. Христиане сельской церкви посадили для Татьяны огород: картошка, кабачки, фасоль…

Не сегодня – завтра Татьяна увидит свое новое жилье. Сейчас она с детьми отдыхает в Каменец- Подольском, ожидает, пока в ее доме высохнут и выветрятся свежевыкрашенные полы, оконные рамы, двери… Дай Бог, чтобы здесь, на новом месте, сбылось все, что Татьяна ожидает. Жизнь – она для счастья. Мы тоже в это верим.

На снимках: Татьяна Макухина и ее сыновья; дом в селе неподалеку от Каменец-Подольского.

Геннадий НОВИКОВ, пресс-служба Ассоциации «Еммануил»
На снимках: поездка в поселок Золотое Луганской области.

Напоминаем, что сотрудники Ассоциации милосердия «Еммануил» продолжают помогать жителям юго-востока Украины. Пакеты с теплой одеждой и продуктами вы можете принести к нам по адресу: Киев, ул. Красноармейская, 131-А и оставить работникам охраны. Таким образом происходит сбор помощи юго востоку Украины самым простым способом. Также Вы можете оказать помощь беженцам юго-востока Украины, оказав финансовую поддержку.

Перечислить финансовую поддержку вы можете на нашем сайте.